История похудения Felice Fawn.

Это первый и последний раз, когда я пишу в блоге пост в ответ на то, каким образом некоторые лица отзываются относительно моего веса.
Также в первый и последний раз я пишу о своем опыте с анорексией. Мне кажется это важным, чтобы люди действительно знали мое мнение и личную точку зрения на избыточный вес, недостаток веса и восстановление
. Я считаю необходимым оставить заметку о том, что данный материал может стать мотивацией кому-то, кто до сих пор борется с расстройством пищевого поведения, если это может плохо повлиять на вас, я прошу вас не читать дальше.

Когда мне было 17 лет, я не знала о том, что такое калории. Я не задумывалась о последствиях влияния диет, углеводов, различных жиров в продуктах питания и т. д. или же я была просто невеждой в области расстройства пищевого поведения, или мир, в котором так много девушек, живущих и занимающихся лишь своим телом. А так я была самой обычной девушкой, пусть и с излишком веса, которая любила поесть и никогда не задумывалась о том, чтобы закинуть в рот, или как это может повлиять на свое тело.
Летом 2007 я приняла участие в фестивале чтения со своими друзьями. Я весила тогда 72, 5 кг, мой рост был 167-168 см. Это был невероятно жаркий уик-энд, что характерно для погоды последних летних дней в Британии. Поля были просто полны молоденькими девушками в купальниках, порхающими через палатки, все были разные по фигуре. И это был первый раз, когда я задумалась о своем весе и задалась вопросом - смогу ли я выглядеть нормально среди моря хрупких и загорелых тел, если я надену купальник? В конце концов, я посчитала, что это будет ужасно, и надела большую не обтягивающую футболку и ходила в ней весь день, не думая, что с того момента я зациклюсь на себе, что это повлияет на мое будущее. Вернувшись домой, я нашла много фотографий с тех выходных, загруженных в фейсбук. Я увидела, что друзья запечатлели часть нашей поездки, и наткнулась на тот образ, который перевернул с ног на голову всю мою жизнь в худшую сторону.
Сидя на своей постели и уставившись в ноутбук, я могла видеть этот образ только как чудовищным, и тогда я просто разрыдалась. Лицо опухло, пока я распускала слюни. Уже не было сил рыдать, и я легла спать на несколько часов, чтобы потом проснуться и повторить сей процесс. 48. Часов напролет я рыдала и говорила себе, что я никто, время от времени глядя на свое отражение и разминая мясо на своем теле, лице и пальцах. Обезумевши от того, что я видела, мне было стыдно, кто я. в итоге я попросила всех друзей снять отметки с фотографий со мной, удалить эти изображения вообще, после чего скрылась.

В следующем году я резко сократила потребление пищи, иногда получались 2-3 дня без еды, и я чувствовала расширение прав и возможностей, чтобы уж окончательно обвинить себя за то, что не могла контролировать раньше. К 2008 году у меня был вполне здоровый вес 54, 4 кг, правда добилась этого нездоровым способом, что держала втайне от близких, друзей и знакомых, и парня. Все мне делали комплименты, что хорошо выгляжу, что у меня отличная фигура, но я еще стеснялась себя и смущалась от таких слов.
Понимая, что я чувствовала себя одинокой и, находясь в начальной стадии расстройства пищевого потребления, я начала вести анонимный дневник, чтобы выразить свои ощущения, написать о своем опыте и просто контролировать себя. Я написала о своих целях, сколько кг надо скинуть, и как я была расстроена, что я не была достаточно худенькой. Я добавила несколько девушек, борющихся с теми же проблемами, и общалась с ними. Читая их дневники, я чувствовала себя не такой одинокой, и думала, что это здорово - то, что я вытворяю над собой. Они постили свои прежние фото, чтобы видеть результат, и я решила сделать то же самое. Я сохранила свой дневник, время от времени загружала фото анонимно, где я буду критиковать себя и анализировать то, что мне не нравится в себе. Я потратила очень много времени на прятанье своего тела в мешковатых вещах в настоящем мире, и кидая анонимно свои фото, я какое-то чувствовала утешение. В начале 2009 года я заметила, что подросла до 170 см, моя масса уменьшилась до 48, 5 кг, и я захотела выдержать 4-5 дней без еды на регулярной основе. Я была одержима своим телом, фотографировала его в различных ракурсах в надежде поймать свой образ, что я не призирала, и всякий раз, когда мне это удавалось (что было редкостью), я постила его в свой анонимный журнал. Но я все еще не знала, что страдаю расстройством пищевого поведения, до тех пор, пока я не наткнулась на статью по этой теме. Я была удивлена сходству между своим поведением и поведением больного.
Зимой 2009 года моя точка имт снизилась до 16, я не могла потреблять больше ничего, кроме воды и газировок, в течение 7-8 дней. Я была очень ослабленной, не хотела выходить на улицу или заниматься хобби. Среди общества я была нервной, редко куда-либо выходила с друзьями из-за того, что они обязательно пойдут в какое-нибудь заведение, где надо есть. Я начала разрушаться на регулярной основе и боялась встать с постели. Мой вес продолжал падать, я отказывалась от еды, пока, наконец, мой молодой человек должен был доставить меня в скорую помощь из-за прерывистого дыхания. Там я пыталась оставаться в сознании, хотя физически было очень тяжело.
Я начала осознавать, что дело плохо, и в конце концов (при содействии своего молодого человека), я призналась врачу, что пережила в течение 2-3 лет. Мне сказали, что мой имт на данный момент составляет 15, 4, из-за недоедания началась серьезная атрофия, и мне нужно потреблять как минимум 1500 калорий в день. Убитая горем, подавленная и, чувствуя недостойную помощь, я вернулась домой, зашторила окна, забралась на кровать и отказывалась от еды в течение 13 дней. В итоге мой парень, от безысходности, позвонил моему отцу и рассказал все, что произошло. Мне было предложено вернуться к своему врачу, где меня поставили на учет для профессионального лечения, и сказали, что срок может быть от 5-9 месяцев.
Будучи ослабленной и не имея посторонней доступной помощи, было решено остаться дома у отца, где под его опекой я взялась за свое состояние здоровья. Я была удивлена тому, что я чувствовала, когда еда стояла прямо передо мной, что я "Училась" потреблять ее снова. Это чувство было равносильно тому, что вы стоите на обочине дороги и готовитесь броситься под автобус. Съесть ложку чего-то для меня было наравне с тем, чтобы убить себя, хотя ты умирать не собираешься. Я была все еще встревожена за свое тело, я была не готова к восстановлению.
Несмотря на ныне живущих в доме моего отца, мой вес удалось сбросить еще дальше, и к тому времени я уже получила первое приглашение на консультацию к психиатру. Мой имт был 14, 3 мне было предложено принять стационарное лечение, так как я просто боялась съесть больше, чем несколько чайных ложек приправы в день, чтобы держаться на ногах. Врачи были весьма озабоченны моим ухудшением здоровья. Ноги начали покрываться желтыми пятнами, сердцебиение было учащенное, волосы начали выпадать клоками, я каждый день разрушалась сильнее и сильнее. Лето 2010 года было как в тумане: незнакомые лица, больничные стены, напряженность между мной и моей семьей. В конце концов я стала потреблять твердую пищу, прошла через мучительный восстановительный период, который привел меня к странному выводу, что еды была плохая, и мое тело просто не хочет, чтобы я ела. Мое тело мной управляло.
К концу лета я не совсем в стабильном состоянии была. Нужно было иметь достаточно мужества, чтобы пойти на обед в первый раз в общественное место. После поощрений моего психиатра и девушек с мед. Персонала, не скрываясь, я вышла в топе и шортах в жаркий летний день, а не в джинсах и широкой футболке, и услышала от мужиков грубые комментарии в свой адрес типа: "эй ты, Больная, я бы Связал и Накормил Тебя". На меня оглядывались в тот момент другие девушки и смотрели очень странно. И это был первый раз, когда установили мне нервную анорексию, когда я почувствовала себя действительно.
Худышкой, а не огромной. Но я не чувствовала себя хорошо. Мне было неловко и стыдно. И это стало толчком для нового решения восстанавливаться 2011 год был лучшим годом и началом моего первого большого шага к восстановлению. Я медленно начала набирать вес, смогла отобедать с отцом и его семьей в ресторане, я боролась с опасениями за свою фигуру и искаженным мировосприятием. Я больше не принимала возможности неизбежной смерти, я боролась с этими мыслями, чтобы наслаждаться жизнью.
Сейчас я на пике выздоровления, я могу съесть то, что понравится. Я могу смотреть на свое отражение в зеркале, а не только принимать свою внешность, какая есть, но и воспринимать ее. Теперь я могу позировать и чувствовать себя красивой на фотографиях, а не уродливой. Я принимаю свои недостатки и анализирую их, но не раздуваю из них кошмар и ужас. Независимо от того, что говорят о моей внешности и обо мне в целом, я знаю, что в моем сердце красота субъективна, и как женщина, неважно с какой фигурой, я прекрасна.
На регулярной основе я обвинялась, будучи защитником Thinspiration и про - анорексия, потому, что мне не стыдно показать свое тело обществу, не смотря на пониженную массу тела: мне не стыдно находиться с теми людьми, которые видели меня в нижнем белье: я рада показать свои фото тех моментов, где я действительно чувствую себя привлекательной. Фото с моим телом, где я уже была больна анорексией, была фактически на грани смерти, просочились из личного анонимного блога в интернет от других людей со зла, но не от меня. (Это было унизительно, но я смирилась. Фото, размещенные на сайтах о мании похудения, выложены по желанию людей, но не с моего согласия.
В том случае, если, будучи угнетенной и спровоцированной фото других девушек, я осмелилась сообщить каждой из них не показывать себя, не выкладывать так много фото с их телом или даже не демонстрировать его на публике, так как задевает меня - это было бы смешным поступком. Но было бы неправильно и с моей стороны ожидать того, что каждая женщина, у которой понижен вес или она борется с расстройством пищевого поведения восстанавливается, будет скрывать себя, чтобы удовлетворить мое расстройство и мое искаженное восприятие себя, и мировосприятие в целом.
Я не собираюсь скрывать свое тело от посторонних глаз и воздерживаться от использования своих личных прав.
Я бы не стала винить кого-то за свои действия - это моя вина, вина моей болезни и моего психического состояния в одиночестве, и ничья больше.
В том случае, если люди не постили мои фото с истощенным телом, они бы выкладывали чьи-то чужие. Всегда найдутся женщины с недостатком веса, будь то естественно или нет, и не стоит ожидать того, что они будут прятаться. 150 или 30 кг, здоровый ли или же анорексик, мы все имеем право носить то, что нам нравится и показывать свою худобу как угодно.
Я зашла слишком далеко, чтобы позволить нелестные комментарии, ложь или сплетни, которые повлияли на меня. Я зашла слишком далеко, чтобы позволить кому-то стыдить меня. Я позволила анорексии контролировать то, как я думала о себе, то, что мне носить и то, что я себя так долго ущемляла. Я позволила ей диктовать то, что мне можно и чего нельзя на протяжении нескольких лет. Но теперь я больше никому не позволю так править надо мной.
К слову: я не собираюсь читать или отвечать на критику или противоречивые мнения. Это мое право, мое мнение.