Я никогда и нигде не умру.

Голландская учительница с еврейскими корнями этти хиллесум на протяжении нескольких лет вела дневник. В нем она описывала трудности жизни времен второй мировой войны, тяготы, с которыми приходилось сталкиваться евреям, и свои собственные размышления о любви, эмансипации и боге. Ее записи по всему миру ценятся не меньше, чем знаменитый дневник Анны франк.

Восемь тетрадей, в которых заключена целая жизнь - именно так описывает дневники этти хиллесум исследователь Ян Герт гарландт. Этти родилась в 1914 в городе миддельбург. Ее отец был голландцем, преподавал латынь и греческий в школе. Ее русская мать бежала в Европу от погромов в 1907.
Этти училась в городской гимназии - девочку, как и двух ее братьев, воспитывали не в еврейских, а в христианских традициях, хотя у семьи были еврейские корни. В 1932 этти поступила на юридический факультет в университет Амстердама, там же она позже изучала славистику.
Огромную роль в жизни этти сыграло знакомство с Юлиусом шпиром, психологом, который был старше девушки на 27 лет. Со шпиром, связанным узами брака, у нее начался роман. Именно он в 1941 посоветовал этти начать вести дневник, чтобы разобраться в самой себе. В своих записках 27-летняя женщина подробно описывает свои отношения с любимым, спрятав его личность под псевдонимом "S.". Огромным потрясением для нее стала смерть шпира - она пишет, что когда-то мечтала прочесть его жизнь до конца, и ей это удалось.
Этти регулярно размышляет о роли женщин в обществе. "Женский вопрос прост не так. Иногда, встретив на улице какую-нибудь красивую, ухоженную, очень женственную, глуповатую особу, я могу совсем потерять равновесие. В такие моменты свое восприятие жизни, внутреннюю борьбу, страдания я чувствую чем-то угнетающим, уродливым, неженственным.
И хочется быть только красивой, глупой, желанной игрушкой для мужчины … вероятно, настоящая эмансипация женщин должна еще только начаться. Женщина пока что не человек, она - самка. Она скована, она опутана вековой традицией. Как человек женщина должна еще родиться, здесь ей предстоит большая работа".
Холокосту этти уделяет особое внимание. Еще в 1941 она пишет: "снова аресты, террор, концентрационные лагеря, произвольно вырванные из семей отцы, братья, сестры. Ищешь смысл жизни и спрашиваешь себя, существует ли он еще вообще" или цитирует письмо своего отца: "сегодня наступила безвелосипедная эпоха. Мишин - я доставил лично. В Амстердаме, как я прочел в газете, евреи еще имеют право ездить на велосипеде. Что за привилегия! Теперь нам не нужно бояться, что велосипеды могут украсть. Для наших нервов это замечательно. В свое время мы сорок лет в пустыне тоже обходились без велосипедов".
Этти повезло - в 1942 она получила место в отделе культуры при еврейском совете ( "Юденрате". Это могло спасти ее от попадания в лагерь. Но она сама решила отправиться в пересыльный лагерь вестерборк неподалеку от границы с Германией, чтобы разделить судьбы сотен евреев. Ненадолго вернувшись из лагеря, больная этти продолжила свои записи.
"Если бы я только могла справиться со словами, чтобы передать эти два интенсивнейших, богатейших месяца там, за колючей проволокой, ставшие моей жизнью и подтвердившие ее высочайшую ценность. Мне так полюбился этот вестерборк, что я тоскую по нему, как по дому".
В сентябре 1942 этти вспоминает слова друга: "по крайней мере есть одно утешение, - со своей грубоватой ухмылкой сказал Макс. - зимой снег тут такой высокий, что он закроет окна бараков, и тогда весь день будет еще и темно". При этом он себе даже остроумным казался. "И потом нам здесь будет тепло, уютно, так как никогда не будет ниже нуля. А в рабочих бараках мы получили две маленькие печки, - вдохновенно продолжал он. - люди, которые их принесли, сказали, что они так хорошо горят, что сразу же лопаются".
Тогда же этти рассказала в дневнике историю, которая, пожалуй, выражает всю боль простых евреев, сосланных в лагеря. "Мне вдруг вспомнилась женщина с белоснежными волосами вокруг благородного, овального лица, которая держала в своем мешочке для хлеба пакетик с тостами. Это была ее единственная провизия на пути в Польшу. Она строгой диеты придерживалась. Она была ужасно милая, спокойная и по-девичьи стройная. Однажды днем я сидела с ней на солнце перед насквозь проходимыми бараками. Я дала ей одну книгу, "Любовь" Иоганна Мюллера, взятую мною в библиотеке S., отчего она была совершенно счастлива. Обратившись к двум молодым девушкам, позже подсевшим к нам, она сказала: "Рано Утром, Когда мы Уедем, Подумайте о том, что Каждый из нас Может Плакать Только три Раза". И одна девушка ответила: "Я еще не Получила Свои Талоны на Слезы".
В 1943 всю семью этти этапировали в освенцим. Ее брат Миша, талантливый пианист, мог избежать этой участи, но от отказался от спасения, чтобы быть со своими близкими. Все члены семьи хиллесум умерли в лагере. Дилетант.